"Чемпионство аргентинцев было закономерным"

ВСПОМИНАЕТ: АНАТОЛИЙ ИВАНОВ

ВОСПОМИНАНИЯ

Качественная работа на матчах Кубков Европы 1977 года, а также арбитраж отборочных матчей чемпионата мира, открыли мне дорогу на первенство планеты в Аргентине. В то время я был одним из наиболее ценимых европейских специалистов в мире. Однако даже это отнюдь не гарантировало места в числе «избранных».

Как мне потом рассказали, решающим для меня стали слова президента УЕФА Артемио Франки. Он видел мое судейство на матче «Фенербахче» с «Астон Виллой», и, когда спросили его, какого арбитра отправить из СССР, он назвал мое имя, хотя я был достаточно возрастным для рефери.

Мне было уже пятьдесят, и хотя я очень хотел работать на чемпионате мира, я трезво оценивал свои шансы и осознавал, что это крайне маловероятно. Но, как видите, это, тем не менее, произошло. Повезло в том, что раньше не было ограничений на возраст судей.

Не жалею, что принял участие в этом празднике футбола. Аргентина просто жила этим турниром. Благодаря этому, никаких проблем организационного порядка просто быть не могло.

Единственное разочарование, которое мне пришлось испытать в Аргентине, касалось, как это ни парадоксально, моего поприща - судейства. Если судить по именам, то на турнире работали самые настоящие боги судейства, а на деле выяснилось, что это самые обыкновенные рефери. Они так же бегали с трудом, слабо сдавали нормативы. К примеру, итальянец Гонелла, судивший финальный матч, судил обычно, ничем не напоминал гения, каким его преподносили. Не могу сказать, что запомнился какой-либо принципиальностью решений.

Его коллега из Чили, работавший со мной на матче Бразилия - Польша, наоборот, запомнился ужасающей некомпетентностью. Бразильский защитник фолит на лидере поляков, правом крайнем Лято. Фолит ужасно, грубо и травмоопасно, а главный судья молчит, как будто ничего не заметил. Только после того, как я поднял флаг, он назначил штрафной. После этого, один из бразильцев, Жил, по-моему, жестоко выражался в мой адрес. То есть я португальского, конечно, не знаю, но по его лицу было ясно понятно, что именно он говорит.

Впрочем, об одном могу сказать точно: никто из судей ошибок в пользу хозяев турнира не совершал. Чемпионство аргентинцев было закономерным и абсолютно заслуженным. С такими игроками, как Пассарела, Кемпес они должны были выигрывать. Их игра, как впрочем, и ряда других сборных (Бразилии, Германии) оставила отличное впечатление. Сборная Нидерландов, с которой я впервые встречался в отборочном цикле, когда играли против бельгийцев, была второй сильнейшей на турнире.

В ходе чемпионата мы постоянно жили в Буэнос-Айресе, в дни матчей выезжая в города, где они проводились, хотя Мендоса, в которой я отсудил два матча, была на расстоянии километров восемьсот.

Из других арбитров у меня завязались дружеские отношения с венгром Палотаи, несмотря на то, что языковой барьер очень сковывал общение. Зато я был одним из лучших, когда играли арбитры в футбол или на разминках.

А еще близко общался с аргентинцем Коэрецца. Еще до начала чемпионата он прислал мне письмо в Москву, в федерацию футболу, с просьбой привезти ему несколько клубных вымпелов, что я и сделал. Вообще аргентинцы отличные ребята были все, за исключением, разве что, Пестарино, который состоял в фашистской организации. Хотя, в общем, судьи были очень дружны, практически жили как одна большая интернациональная семья.

«Газета.Ru